Тунис

Был у евреев города Туниса красивый обычай. Перед наступлением праздника Суккот строили они необычную сукку: покрытием ей служили ароматные ветви мирта. Вся семья сидела, бывало, в шалаше, благоухающем, точно райский сад.

Миртовые деревья в изобилии росли в окрестностях города. Крестьяне обрезали ветви, связывали их в снопы и несли на городской рынок. Торговцы скупали у них говар, и продавали его евреям задешево: три золотых за сноп. Так продолжалось много лет.

Но однажды собрались все торговцы в лавке Абдаллы - самого богатого и важного купца Туниса. Расселись на коврах и подушках, и прислушались. А Абдалла такую речь ведет:

- Братья мои! Много лет продавали мы евреям миртовые ветви по дешевке. В этом году хочу я, чтобы мы разбогатели. Будем продавать не по три, а по тридцать золотых монет за сноп. Никуда евреи не денутся - это ведь заповедь Божья, хочешь - не хочешь, а строй сукку! Поклянитесь же, что не собьете цену, не поддадитесь на уговоры!
- Клянемся, клянемся! - закричали все, как один.

Тут же разошлись они по лавкам - открывать пора.

Вот закончилась утренняя молитва в синагогах, заспешили евреи на базар. Первым пришел Михаэль-сапожник. Вошел в лавку к Абдалле, выбрал сноп, и протянул, как всегда, три золотых.

- Э, нет! - говорит Абдалла, - в этом году - не три, а тридцать!

Не поверил Михаэль своим ушам. В другую лавку пошел, а там - то же самое. Видит, что и другие евреи ходят по базару, из лавки в лавку переходят, и не могут найти мирта по доступной цене.

Собралась вся община, и пошли они к раввину, ученому каббалисту рабби Иешуа Басису.

- Не тревожьтесь, евреи, - успокоил их раввин, - ступайте по домам, а я это дело улажу.

Взял Иешуа Басис свой богато расшитый кошелек и отправился на базар. Вошел в лавку к Абдалле, не спеша выбрал сноп, справился о цене, отсчитал тридцать золотых монет. Хотел Абдалла вручить ему сноп, а раввин ему и говорит:

- Стар я, спина моя болит. Не отнесешь ли ты, Абдалла, этот сноп ко мне домой?

Абдалла согласился. Через некоторое время показался он в еврейском квартале со снопом мирта на спине. В это время рабби Басис стоял на крыше дома, рядом с недостроенной суккой, и молился. Вот Абдалла вошел на его улицу, приблизился к дому, стал подниматься по лестнице. А раввин взмолился Господу:

- Владыка мира, царь Вселенной! Сделай так, чтобы глупость и жадность этого человека стали видны всему городу!

Абдалла поднялся уже на самую верхнюю ступеньку, да не остановился, и на крышу не попал. Только вымолвил рабби последние слова, как начал торговец подниматься все выше и выше по невидимым ступеням - прямо в небо! Вот уже порхает он над городом с миртовым снопом на спине. От ужаса весь синий, глаза выпучил - вдруг да не вернется домой к жене и детям, вдруг унесет его ветер далеко от родных мест! А люди смотрят на него из окон и кричат:

- Вот летит жадный Абдалла! Вот он, жадина, порхает над городом!

Так летал он, летал, пока на добрался до дворца султана. Стоял султан на балконе в окружении визирей и верных слуг. Вдруг видит - мимо дворца Абдалла летит, а на спине у него - сноп из миртовых ветвей.

- Что же это творится? - султан говорит, - человек в воздухе, как птица, летает!

- Сдается мне, что это дело рук евреев, - сказал один из визирей, - соизвольте позвать во дворец их раввина.

Явился рабби Басис по зову султана. Спросил у него султан, в чем дело, а раввин и отвечает:

- Пусть этот человек сам расскажет, что с ним приключилось!

Только сказал - Абдалла прямо в окно влетел и стал перед султаном.

- Отвечай мне, Абдалла, почему летаешь ты над городом, словно птица! - потребовал султан.

- Ой, горе мне! - запричитал Абдалла, - наказал меня Аллах за корыстолюбие!

И рассказал султану, как хотел нажиться за счет чужой заповеди.

Разгневался султан и приказал:

- Бесчестие на правоверных хотел ты навести, перед народами нашу веру опозорить! Отныне будете продавать миртовые снопы не за три, а за две золотые монеты! И вы, и ваши потомки на вечные времена!

На следующий день отправились евреи на базар и купили себе покрытие для сукки по две золотые монеты. Сидели они в тот год в шалашах, благоухающих, точно царские палаты.

источник